Ирина Чайковская

irinaic@hotmail.com

Сцены московской жизни

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

(Владимир Петрович Лаковкин входит в свою квартиру, оглядывается, кругом разгром. На полу многочисленные бумажки).

В.П. (тихо, постепенно повышая голос) Юра, я вас предупреждаю в последний раз... Если вы или ваши... ваши... девочки не научитесь себя вести в приличной квартире, ищите себе другое место...для развлечений.

(стучит в Юрину дверь) Юра, вы слышите? Вы здесь? Ах, его нет. Оставить в квартире такой беспорядок! (принимается поднимать бумажки). И что за девицы! Другая бы прибралась, прежде чем исчезнуть. Ведь сорят на чужой территории, у Юры только одна комната, да и платит нерегулярно, вот за прошлый месяц не заплатил. Все на девочек тратит, и учиться некогда. (передразнивает) “Владимир Петрович, отстаньте с вашей приборкой, я готовлю микробиологию”. Хорошо, что не сангигиену! “Готовлю микробиологию” - в дискотеке? В ресторане? Пастер! (останавливается) Что это я? Брюзжу, брюзжу, словно старуха. Мама вот так меня отчитывала. Когда была жива. Да, а теперь я Юру. Старик. Старый, брюзжащий. (задумывается) Мама, ты видишь меня оттуда? Я тебе не нравлюсь, да?

Юра.(выходит из своей комнаты) Нет, не нравитесь, не нравитесь вы мне, Владимир Петрович. Вы меня разбудили. Я заснул над учебником.

В.П. Извините, Юра, я полагал, что вас нет. Юра, посмотрите вокруг, что вы себе позволяете!

Юра. (оглядывается) А что? Ах, вот, бумажка на полу (подбирает)

В.П. Бумажка! Я уже собрал десятки таких бумажек, сотни… (подбирает бумажку, читает): “Грам-позитивные энтерококки провоцируют инфекции мочевых путей”.

Юра. (в ужасе) Она разорвала мои лекции по микробиологии!

В.П. С кем вы связались, Юра?

Юра. Завтра экзамен!

В.П. Неприятно. Но я не кончил. Вы не заплатили мне за прошлый месяц. Обстоятельства мои таковы, что я живу на эти деньги, вы понимаете, Юра, живу. Если это можно назвать жизнью.

Юра. Но я пропал. Цадиков спрашивает исключительно по лекциям. Вот это удар. И как я не уследил!

В.П. Юра, я не шучу. Вы здесь полгода. Я уже немного привык к вам...хотя...хотя очень тяжело схожусь с людьми. Мне бы не хотелось привыкать к другому жильцу, но: в квартире хаос, вы не заплатили за проживание. Ваша мама присылает вам деньги, куда вы их деваете, Юра? Девочки? (Юра стоит с потерянным видом) Они вас погубят, Юра. Вы слабый человек, безвольный. Я наблюдаю за вами. Когда жива была моя мама, и я был такой же. Маменькин сынок. Но жизнь, жизнь, Юра, учит суровости, даже жестокости. Я должен вам сказать, что, если вы не заплатите мне сегодня же за прошлый месяц, завтра я закрою перед вами дверь, а плату взыщу по суду.

(Юра продолжает стоять с потерянным видом. Владимир Петрович уходит на кухню, потом возвращается)

Чай пить будете? Я поставил чайник.

Юра. Это конец.

В.П. Это начало, Юра. Начало вашей молодой жизни. (Уходит на кухню. Приносит чайник и два стакана, наливает себе чай) Находился сегодня. Погода уже совсем летняя, жарко. Гулял по бульварам, Страстному, Тверскому, сочинял смешные стишки. Про слонов. Почему-то люблю сочинять про слонов. Может, потому, что сам немножечко слон. Запомни: хоть слоны странны, они полезны для страны. Садитесь, Юра (Юра механически присаживается к столу). Вот вам чай. Когда наш институт еще существовал, (протягивает корзинку с сухариками) берите сухарики, не стесняйтесь, так вот, когда он еще существовал, а я - да будет вам известно - работал в пе-да-го-ги-ческой системе, один мой коллега, ученый-педагог, с пеной у рта доказывал, что детские стишки должны быть очень серьезными и обязательно с моралью. Да, еще у него был пунктик: язык улицы, в детских стишках должен звучать язык улицы, а не какая-нибудь дистиллированная салонная речь. И вот сегодня, на Тверском, в двух шагах от дома, я вспомнил этого чудика и сочинил стишок, точно по его правилам. Хотите прочту?

(Юра безучастно помешивает чай)

Юра, где вы витаете? Послушайте лучше стишок.

Слон был очень худ,

Не жрал ничего.

Не сочти за труд -

Покорми его!

Как вы думаете, Юра, я похож на худого слона? Сейчас стихи не кормят, да и тогда кормили плохо. Мой коллега, ученый-стихоплет, кажется спился и даже сошел с ума. А я... я тогда писал диссертацию на тему “Особенности художественного восприятия детей младшего школьного возраста”. Кому сейчас нужна моя диссертация? Кому тогда она была нужна? Я работал в загадочной сфере, Юра, - пе-да-го-гической. Разве педагогика не миф? Но платили. Мало, но регулярно. 15 числа каждого месяца. Я привык получать зарплату, Юра. Регулярно, 15 числа каждого месяца. Какое сегодня число? (смотрит на стенной календарь) Ага, сегодня уже второе июня. А вы, Юра, не заплатили мне за май. Мама ведь вам присылает. Где работает ваша мама? Вы говорили, она музыкант. Неужели музыкой сейчас можно что-нибудь заработать?

(Юра безучастно молчит)

Постойте! Какое сегодня число? Второе июня, вы говорите? Неужели? А я забыл. И даже сейчас вспомнил случайно.

(Юра пробуждается от оцепенения. Кладет чайную ложку рядом со стаканом)

Юра. Я пойду. У меня завтра экзамен.

(Заходит в свою комнату, выходит из нее в легкой курточке и идет по направлению к двери)

В.П. Юра, куда же вы? Вы же должны заниматься!

(Юра уходит)

Какое яркое солнце! (задергивает занавески) Тогда тоже светило солнце. У нее были волосы одного цвета с солнцем. Второе июня. Ровно десять лет.

(Становится посреди комнаты, читает)

О, если правда, что в ночи,

Когда покоятся живые

И в небе лунные лучи

Скользят на камни гробовые,

О, если правда, что тогда

Пустеют тихие могилы,-

Я тень зову, я жду Леилы,

Ко мне, мой друг, сюда, сюда!

Приди, возлюбленная тень,

Как ты была перед разлукой...

(Звонок телефона и одновременно звонок в дверь. После секундного колебания В.П. подходит к телефону)

В.П. Лаковкин слушает.

Детский голос. Папа, это ты?

В.П. Мальчик или девочка, вы ошиблись номером. Я не ваш папа.

(Кладет трубку и идет открывать дверь. На пороге негритянка) Вы...ко мне?

Сильвия. (с небольшим акцентом) Нет, разумеется. Мне Юру.

В.П. Юра ушел и неизвестно когда вернется.

Сильвия. Странно, он мне сказал, что после обеда будет дома.

В.П. Послушайте. Я вас не первый раз вижу. Ну зачем вы к нему ходите? Думаете, вы одна у него? Еще три-четыре девицы как минимум. Я их на лицо не запоминаю. Совершенно одинаковые. Как вы, только чуть побелее.

Сильвия. И что? Ничего не означает. Он у меня тоже не один.

В.П. (растерян) Как? Вы студентка? или...или?

Сильвия. И то, и другое. И учусь, и подрабатываю. Но с Юрой у меня серьезный разговор. Я думаю, что выйду за него замуж.

ВП. Как? Выйдете замуж? За кого?

Сильвия. За Юру, разумеется. Он вам что-нибудь рассказал?

В.П. Мне? Почему мне? Он мне вообще ничего не рассказывает. Когда дома, он сидит у себя, а я у себя. Мы мало общаемся.

Сильвия. Папаша какой надо! Зачем же вы сейчас залезаете? Не бойтесь, я вас не буду есть, когда сюда перееду.

В.П. Переедете сюда! Да я его выгоню! Я уже сегодня ему сказал, что выгоню! (Звонок телефона) Простите, барышня, но я вынужден прервать наш с вами разговор. Отступите, пожалуйста, на шаг от двери.

(Захлопывает дверь. Звонки телефона. Звонки в дверь. Лаковкин подходит к телефону)

Лаковкин слушает.

Детский голос (плачет) Папочка, почему ты не приходишь?

В.П. Да кто это? Позови маму! Пусть скажет что-нибудь членораздельное.

Детский голос. Мама тут.

В.П. Эй, женщина! Слышите меня? Что вы заставляете ребенка пороть чушь? Я вам не папочка.

Робкий женский голос. Извиняюсь. Мне бы Юру.

В.П. Ах, Юру! Одну минуточку.

(Звонки в дверь продолжаются. Лаковкин открывает дверь, с притворным удивлением)

Ах, вы не ушли? (заговорщически) Тут Юре звонит еще одна претендентка в жены. Но эта с ребенком. Не хотите поговорить?

Сильвия. (секунду раздумывает) Имею удовольствие. (бросает на пол окурок)

В.П. Как вы неаккуратны, барышня (поднимает окурок) Уж не вы ли ему лекции разорвали?

Сильвия. (берет трубку) Вы кого?

Робкий женский голос. Мне бы Юру.

Сильвия. Про Юру надо забывать! Юра уже имеет и жену, и ребенка… Они все три живут в Бутово. Понятно?

Робкий женский голос. Но как же ? Почему в Бутово? Он ведь обещал.

Сильвия. А тесть у них работает в охране Инкомбанк. Понятно? У них дача на Голубом озере.

Робкий женский голос. Но как же так? Я надеялась. Он обещал.

Сильвия. Никакой надежды. Ищи другого. Юра уже имеет устройство. Понятно?

Робкий женский голос. (со вздохом) Уж куда понятней! Поняла я тебя, чечмечка паршивая! Скоро вас всех передавят! (отбой телефона)

В.П. Хорошо. Но почему именно в Бутово?

Сильвия. У меня там стоянка. Снимаю аппартамент.

В.П. А тесть охранник, Голубое озеро? Это откуда?

Сильвия. Я в Москве обитаю шесть лет. Что я порядки не знаю? (доверительно) Что такое она сказала? “Чечмечка” и еще “передавят”?

В.П. Она приняла вас за лицо кавказской национальности. А ”передавят”... это, может, еще не скоро. Вот я шестой десяток размениваю - и ничего.

Сильвия. Как, и вы тоже?

В.П. Нет, я по другой статье, но тоже из “инородцев”.

Сильвия. А! (в сумочке звонит сотовый телефон,

“телефонино” дрожит от яростного крика)

Мужской голос. Dove sei?

Сильвия.(воркует) Giorgio, sono qui, stai tranquillo.

Мужской голос. Dove qui? Parla!

Сильвия. A Butovo, certamente.

Мужской голос. Sei bugiarda. Io sono a Butovo ma non ti vedo qua.

В.П. Это кто?

Сильвия. Джорджо. Он ревнует. Он совершенный паццо, бешеный. Приехал в Бутово: где Сильвия? Где? Сильвии нет. Он из Фальконары, но родился в Калабрии. (доверительно) Как вы думаете, он меня не “передавит”?

В.П. Итальянец? Родом из Калабрии? Может, и передавит. Это русские долго запрягают... Не волнуйтесь, если что случится, я буду свидетелем.

Сильвия. О, благодарю. Мне надо ехать...в свой аппартамент. Но я еще вернусь. Скажите Юре, чтобы меня ожидал.

В.П. Извините, барышня, но Юре я ничего говорить не буду. Я только хозяин квартиры, сосед.

Сильвия. Папаша какой надо. До скорого свидания! (уходит)

(Лаковкин подходит к серванту, вынимает начатую бутылку вина, наливает и пьет)

В.П. В честь такого дела надо выпить. Второе июня. Десять лет назад. День был солнечный, яркий, как сегодня.

(Снова одновременный звонок телефона и звонок в дверь. После секундного колебания Лаковкин подходит к телефону.)

Лаковкин слушает.

Робкий женский голос. Мне бы Юру...

В.П. (строго) Юры нет. Хотя...минуточку.

(Идет открывать дверь.

На пороге женщина с чемоданом. Ее зовут Анна.)

Вы ко мне?

Анна. Простите. Мне, собственно, Юру. Он ведь здесь живет?

В.П. (смотрит не отрываясь) Здесь, здесь он живет...пока. Не квартира, а... Подождите, у меня телефон.

(Анна входит, останавливается возле двери. Лаковкин берет трубку)

Вы слушаете, уважаемая? Это не он. Очередная посетительница. Вот так целыми днями, хоть домой не возвращайся. Чего вы от него хотите?

Робкий женский голос. Да не я, он хочет, малыш. Костик, скажи дяде, что ты хочешь.

Детский голосок. Папочку хочу. Когда он ко мне придет?

В.П. Да бросьте вы, еще ребенка впутываете.

Детский голосок. Дядя, не ругайся. Мне, правда, хочется. Мой папа в очках? Он выше потолка? Ты ему отец или так просто, чужой?

В.П. Послушайте, возьмите трубку у ребенка. Я хочу с вами поговорить. Тебя как зовут, Костя, кажется? Дай маму! (Костя плачет)

Робкий женский голос. Костик, не плачь, дай трубочку. Так нет его, Юры?

В.П. (смотрит на Анну, стоящую у двери) Юры нет. Очередная посетительница. Может, хотите с ней поговорить?

Анна. (подходит) Да, да, я поговорю. Конечно. (берет трубку)

Девочка, я Юрина мама. Что случилось?

Робкий женский голос. Ой, не спрашивайте, не могу говорить. (плачет) Костик...Костик... скажи тете...бабушке...

Костик. (плачет) У-а-а. К папе хочу!

(Рыдания. Телефон дает отбой. Анна стоит с трубкой в руках. Медленно кладет ее на рычаг. Подходит к Лаковкину.)

Анна. Извините, я без предупреждения. Я мать Юры. В Москве проходит конференция “Проблемы художественного воспитания детей младшего школьного возраста”. Не слыхали про такую?

(Лаковкин смотрит не отрываясь)

Вот я воспользовалась случаем. Приехала. Понятно, что из-за Юры. Он студент, второкурсник, но такой еще ребенок, так нуждается в помощи, в совете. Да вы, наверное, сами все это знаете. Вы ведь Владимир Петрович Лаковкин, да? Хозяин этой квартиры?

В.П. (после паузы, словно пробудясь от сна) Аля, ты?

Анна. Простите, я не представилась. Меня зовут Анна Георгиевна. Почему вы так смотрите? Я напоминаю вам кого-то?

В.П. (трет лоб) Извините меня, я, наверное, брежу. Но, черт возьми, вы очень похожи. Я не видел ее десять лет. Сегодня ровно десять.. Она ушла, испарилась. Лет пять назад я написал туда письмо, это на Украине, в чернобыльской зоне, маленький такой городок, описанный Гоголем, - Миргород. Мне ответили, что она умерла. Но этого не может быть. Она была молодая. Я не верю, что умерла. Все собирался съездить. Но эта наша жизнь...(машет рукой) Послушайте, вы действительно не она, не Аля? Она должна была стать такой через 10 лет. Ей было 25.

Анна. Но я гораздо старше.

В.П. Не важно, это не важно. У вас голос похож. И волосы. У нее были золотые, как солнце.

Анна. Но у меня каштановые.

В.П. И это тоже не важно. В вас есть что-то такое... Покажите мне вашу руку.

Анна. Зачем?

В.П. Вы не носите кольцо?

Анна. Не ношу. Вы хотите узнать, замужем ли я. Я замужем.

В.П. (пристально смотрит) И любите мужа?

Анна (усмехается) Мне не нравится наш разговор.

В.П. Извините. Я не хотел вас обидеть. Вы мне приятны. Так вас зовут Анна? Имя вам идет. (поэтическим тоном) Дева света, где ты, Донна Анна? Анна, Анна - тишина.

Анна. Мои любимые стихи Блока.

В.П. Хотите, я буду читать вам стихи? Если бы вы знали, как я соскучился по женщине, которой можно почитать стихи.

Анна. Я люблю стихи... но...но мне бы хотелось умыться с дороги. Юра не говорил вам, когда придет? Подожду его и пойду в гостиницу.

В.П. Какая гостиница! Живите здесь. У нас чудесная кухонька. Хотите взглянуть? (ведет ее) Вот ванная, удобства раздельные, на старый манер. Все в относительном порядке. Я слежу за чистотой, есть пылесос.

Анна. Юра не очень аккуратен, правда?

В.П. Молодость! Когда была жива моя мама, я оставлял на столе даже конфетные фантики.

(Анна открывает чемодан, достает полотенце, мыло, халат. Останавливается на полдороге в ванную)

Так вы на конференцию? Вы по специальности...?

Анна. Педагог-музыкант. Преподаю игру на арфе.

В.П. На арфе? И есть ученики?

Анна. Немного, но есть. У меня редкий инструмент. Нас, арфистов, не так много. В прошлом году возникли проблемы в Италии, в Имоле, не было преподавателя по классу арфы. Пригласили меня. Работала там целый год. Могла бы и дольше...Но... муж здесь, сын здесь - и я вернулась.. Все говорят, что напрасно. Вы тоже так думаете? (идет в ванную)

В.П. (становится вплотную к двери ванной) Нет, я так не думаю. Почти все мои знакомые разъехались кто куда. Кто в Америке, кто в Израиле. А я сижу здесь, словно прирос, словно какая тяжесть меня держит. Московский слон. (усмехаясь) Хочу умереть там, где родился. К тому же, если бы вы остались в Италии, вы не приехали бы на эту вашу педагогическую конференцию и, следовательно... Стало быть, педагогика еще жива. Вот конференции проводят. Мы с вами коллеги, дорогая, Анна Георгиевна. Я тоже педагог. Бывший. Защитил кандидатскую на тему ”Художественное восприятие детей младшего школьного возраста”. Писал статьи, участвовал в конференциях. Все было. Теперь ничего не делаю. “Фар ниенте”- слышали? Пребываю в состоянии, близком к летаргии, и все чего-то жду, жду. Вот комнату сдаю для денег. Коллеги разбежались по щелям; кто не уехал, тот или в банке или в киоске. Между прочим, в школу никто не пошел - не умеют. Но что это я? (бьет себя по лбу) Извините, я не о том. Мне хотелось бы с вами говорить о другом и на другом языке. Жаль, я не знаю итальянского. Вы-то, наверное, изучили?

Анна. (из ванной) Немного. (звук душа)

В.П. Хотите я прочту вам стихотворение? Сегодня не идет оно у меня из головы.(звук душа) Вы меня слышите?

Анна. (из ванной) Что?

В.П. Прочесть стихотворение.(звук душа замолкает)

Так вы слушаете? (читает)

О, если правда, что в ночи,

Когда покоятся живые

И с неба лунные лучи

Скользят на камни гробовые.

О, если правда, что тогда

Пустеют тихие могилы,-

Я тень зову, я жду Леилы,

Ко мне, мой друг, сюда, сюда!

Приди, возлюбленная тень,

Как ты была перед разлукой,

Тиха, бледна, как зимний день,

Искажена последней мукой.

Приди, как дальняя звезда,

Как легкий свет иль дуновенье,

Иль как ужасное виденье,

Мне все равно, сюда, сюда!

(На последнем слове Лаковкин вынужден отступить от двери ванной, так как она открывается и из нее выходит Анна, в длинном халате и с распущенными волосами.)

Анна. (замогильным тоном) Вот я и пришла. (смеется) Похожа я на вставшую из гроба? Простите, я вас перебила. Пушкин этими стихами заклинал Амалию Ризнич. А вашу девочку из Миргорода как звали?

В.П. Я звал ее Аля.

Анна. (расчесывает волосы) Как вы познакомились?

В.П. О, это целая история. Она зашла случайно, кого-то искала...Меня поразили ее волосы. Потом, много позже, она призналась, что волосы красит, от природы она шатенка, но тогда... Это чудо золотое...Мама, еще жива была моя мама, очень ее не полюбила. Знаете, единственный сын, закоренелый холостяк, жизнь была налажена, а тут вдруг; и вот она, мама, отдала нам свою комнату, ту, где сейчас Юра. Сказала, что молодоженам нельзя в проходной. Хотите чаю? Или вина?

Анна. Спасибо, не хочу ничего.

В.П. Конечно, меня она не любила, нет. Я был для нее соломинкой. Оказалась в Москве, прописки нет, жилья нет. Еще было одно обстоятельство. Мне неловко говорить, но она, она, когда мы познакомились, она была ...(щелкает пальцами)

Анна. Беременна.

В.П. Откуда вы знаете?

Анна. Это азбука.

В.П. Мне кажется, если бы не ребенок, все сложилось бы иначе. Я, знаете, не люблю детей, маленьких детей, еще не наделенных разумом. К тому же, ребенок не мой. Нет, я ничего не говорил. Но женщины чувствуют. Когда он родился, квартира превратилась в сумасшедший дом. От этого маленького пухлячка было столько шуму, суматохи. Конечно, и мама с трудом это выдерживала. Однажды я решился и высказал все что накипело: мама, старый человек, должна переносить бесконечный ночной плач, мокрые пеленки в ванной, деформированный быт, беспорядок... Аля сидела тихо, с закрытими глазами. Я даже думал, что она спит. А на утро она ушла...с ребенком, с мальчиком.

Анна. Как звали мальчика?

В.П. Представьте себе, не помню, забыл. Крохотный был, очень крикливый. Коля? Нет, вроде не Коля.

Анна. Она умерла, вы говорите, а мальчик, сын?

В.П. Ничего, ничего не знаю. Не спрашивайте. Я был как помешанный. Через неделю после ухода Али умирает мама. Почему-то я был уверен, что уж мама-то никогда меня не оставит. И вот...Знаете, что она мне сказала перед смертью: ”Вова, найди ее“. А ведь не любила, ревновала. Извините меня, я сейчас (быстро подходит к серванту, наливает вина в стакан, пьет). Вы, как я понимаю, компанию мне не составите?

(Анна качает головой. Лаковкин другим тоном)

Так вы, Анна Георгиевна, на арфе играете? А на других каких-нибудь инструментах?

Анна. Играю и на мандолине, и на гитаре. Вижу, вижу у вас гитару и сыграю вам обязательно. Только сначала два слова о Юре. Куда он пошел?

В.П. Понятия не имею. Кажется, у него завтра экзамен... по микробиологии.

Анна. Эта девушка, которая звонила, вы что-нибудь о ней знаете?

В.П. Ровно ничего. Юре часто звонят. Девушки.

Анна. К несчастью, Юра очень привлекателен. Но поверьте, он не Дон Жуан. Когда вы так смотрите, вы очень напоминаете одного человека. Он был профессором, фольклористом, много старше меня. Может, уже и умер. Я у него курсовую делала по народным песням.

В.П. А сейчас спойте что-нибудь итальянское (снимает со стены гитару и подает Анне)

Анна. Раз обещала... Композитор Каччини, ХУI век. “Ты, у которой, крылья”, имеется в виду любовь.

(Поет, аккомпанируя себе на гитаре. Во время пения в квартиру входит Юра. Немой разговор Юры и Лаковкина, который не хочет, чтобы пение обрывалось. Наконец, Анна оглядывается и видит Юру)

Юра!

Юра. Мама, ты когда приехала? Почему не предупредила? Я бы встретил - ты же плохо ориентируешься. (скован)

(Лаковкин выходит на кухню)

(тихо) Мама, я совершенно запутался! Спаси меня, как всегда спасала! Не знаю, что делать.

(Лаковкин входит)

Этот экзамен по микробиологии - чистая авантюра. У меня нет лекций, а Цадиков спрашивает исключительно по лекциям.

(Лаковкин выходит)

(тихо) Мама, что мне делать? Ты всегда говорила, что я привлекательный. Наверное, я им нравлюсь. Но зачем они меня мучают?

Анна. Кто тебя мучает, Юра?

(Лаковкин возвращается)

Юра. Даже не знаю, стоит ли открывать учебник. Бесполезно.

Анна. Юра, подожди, я сейчас быстренько переоденусь, и мы с тобой прогуляемся, хорошо? (идет с чемоданом в Юрину комнату)

В.П. (шепотом) Юра, к вам приходила чернокожая барышня.

Юра. Сильвия?

В.П. Может, и Сильвия.

Юра. И что?

В.П. Обещала еще прийти.

(Звонок в дверь)

Уж не она ли?

(Звонок телефона. Юра подходит к телефону. Лаковкин идет открывать дверь).

Сильвия. Эта я! Чао! Юра в доме?

Юра. Юры нет! И не будет! (берет трубку) Алло. Кто? Кто это говорит? Девочка, ты не туда попала.

В.П. Это мальчик.

Юра. Он зовет папу.

В.П. Скажите, что папа у телефона.

Юра. (в трубку) Послушайте, это шантаж. Я вам не папа. И бабушки здесь вашей нет. И дедушки тоже.

Сильвия. Какое безобразие! Она опять телефонирует! (подходит к телефону и вырывает у Юры трубку) Дай мне. Мальчик, дай твою мамашу. Слушай, ты не понимаешь человеческие слова? Думаешь, я чечмечка, так тебе все позволяю?Юру тебе надо оставлять в покое.

Юры нет. И не будет.Кто сейчас говорил? Папаша говорил. Он очень похожий. А мамаша тебе снилась. Мамаша здесь не обитает.

Анна. (выходит из Юриной комнаты, подходит к Сильвии)

Извините, пожалуйста, но мамаша как раз здесь обитает. Разрешите? (берет трубку) Вы слушаете? Здравствуйте! Мы с вами в прошлый раз не закончили. Вы что-то говорили насчет ребенка... По телефону как-то не очень удобно. Приезжайте. Конечно, с ребенком. Вы наш адрес знаете? (в сторону) Владимир Петрович, какой у нас адрес?

В.П. Тверская 13, квартира 7

Анна. Вы слушаете? Тверская 13, квартира 7. Записали? Вот и приезжайте. Мы вас ждем. Как вас зовут? Аля? (пауза) Какое редкое имя.

(Вешает трубку, после минутной паузы обращается к Сильвии)

Простите... вы тоже к Юре?

Сильвия. О да. (Юра отворачивается) Приятно познакомиться с его

Iама. (подает руку) Сильвия.

Анна. Вы из какой страны?

Сильвия. (с вызовом) Я из России. Уже 6 лет здесь обитаю. А раньше меня носил по всей Европе.

Анна. Ну, а родом вы откуда?

Сильвия. (с вызовом) Я родом с континента Фараонов.

Юра. (смеется) Мама, она из Черной Африки, из Конго.

Сильвия. (с вызовом) Ничего не означает. Там что - не люди обитают? Вы что - расисты? Почему меня хотите допрашивать? Из Черной Африки, да, бежала от страшный голод, по всей Европе меня носил. Сейчас обитаю в России... Учусь вашей стране. Не бесплатно! Такая же персона, как вы! Черная Африка! Ваш Пушкин тоже был из Черной Африки!

Анна. Извините меня, я не хотела вас обидеть. У вас к Юре дело?

Сильвия. Да, дело. Главное дело жизни.

Юра. Но я должен заниматься. Завтра у меня экзамен! Цадиков шутить не любит! (вспоминает) Послушай, это ты разорвала мои лекции? Зачем ты это сделала? Стоило мне отвернуться... Мама, она разорвала мои лекции по микробиологии!

Сильвия. Ничего не поделаешь! У меня африканский темперамент. Ты вспомни: я тебя спросил, если ты на мне женишься. Что ты мне ответил?

Юра. Я...я ответил...не помню...Я ответил, что никогда, никогда, ни за что на свете...

Сильвия. О нет. Ты мне ответил, что надо спросить у мамы. (к Анне)

Вы бы разрешил вашему сыну жениться на меня?

Анна. Юра, ты не хочешь поговорить с Сильвией наедине? Эти вопросы решаются не на людях.

Юра. Нет, нет, увольте. Мама, скажи ей все сама...

Сильвия. (оглядывается) Правда, здесь все свои. (Лаковкин кашляет)

Анна. Вы ставите меня в странное положение. Вы, Сильвия, любите моего сына?

Сильвия. О да.

Анна. А ты, Юра?

Юра. Конечно, нет. Не могу я жениться на первой встречной, да еще такой... Я подчинился, у нее африканский напор. Она меня соблазнила!

Сильвия. Что? Клевета. Я чистая невинная барышня. Я попал в сети Дон Джованни.

В.П. А Джорджо?

Сильвия. Что? Причем здесь Джорджо? (звонок сотового телефона, Сильвия вынимает его из сумочки) Слушаю.

Джорджо. Dove sei?. Presto, presto! Voglio sapere l’indirizzo!

Сильвия. Ma...

Джорджо. Presto, presto!

Сильвия. Corso Tverskaya, tredici, interno sette. Ma Giorgio, sei matto! Sono da un’ amica.

Джорджо. Vengo subito. Aspettami!

Сильвия. Он хочет сюда приехать!

В.П. Юра, если он сюда явится, вам несдобровать.

Сильвия. Он сумасшедший. (к Анне) Спрячьте меня, пожалуйста, я боюсь.

Анна. Не бойтесь, Сильвия. Мы с Владимиром Петровичем берем вашего друга на себя. А вы уходите, уходите быстрее (подталкивает ее к двери, перед дверью) Надеюсь, вы понимаете, что Юру нужно оставить в покое? (дверь за Сильвией закрывается)

Юра, иди к себе, начни, наконец, заниматься! (Юра уходит) Владимир Петрович, давайте приготовим чай. Скоро у нас будут гости. (смотрит на себя) Как видите, я уже успела переодеться.

В.П. (кланяется) С вашего разрешения я переодеваться не буду.

Анна. И напрасно. К приходу гостей стоит. Да вы и небриты.

В.П. Уговорили. А чай будем пить из маминых чашек с драконами.

(Роется в шкафу, достает костюм, уходит в ванную, Анна уходит в Юрину комнату. В наступившей тишине звонок телефона. Лаковкин, наполовину одетый, подбегает к телефону).

Лаковкин слушает.

Детский голос. Папочка, это я. Я сейчас к тебе приеду. (звук поцелуя)

Это я так тебя целую.

Робкий женский голос. Я извиняюсь. Мы уже выезжаем. Это Костик шалит. (отбой телефона)

(Лаковкин стоит в задумчивости. Анна выходит из Юриной комнаты).

В.П. Костик...А ведь Алиного ребенка звали Костя. Или Коля? Нет, все-таки Костя. (оборачивается к Анне) Я вспомнил. Я, наконец, вспомнил, как назывался этот кричащий беспокойный комочек. Его звали Костя.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

(Та же комната. Ранний вечер. За чаем сидят все наши герои, включая Юру, плюс новоприбывшая Аля. Звучит тихая музыка, отчетливо слышна солирующая арфа)

Анна. Этот диск я купила в Италии, в подарок Юре. Музыка эпохи Возрождения. Вы, Аля, любите музыку?

Аля. Музыку?(неотрывно смотрит на Юру) Когда как. Когда такая заунывная, не люблю. Я от нее засыпаю.

Анна. (выключает проигрыватель) Пойду посмотрю, как там Костик.

(Идет в Юрину комнату, оставшиеся сидят в неловком молчании)

В.П. (подавая Але корзинку с сухарями) А сухарики любите?

Аля. (неотрывно смотрит на Юру) Сухарики? Мне после родов худеть надо, я вон как располнела. Сейчас мужчины полных не любят. Юрий, что я тебе хотела сказать (встает, отходит к окну) Подойди на минутку! (Юра подходит) Меня мать к себе зовет, в Шахты. Пишет, что работу нашла, будем с ней в киоске сидеть: день я, ночь она.

Юра. Ну так поезжай.

Аля. А Костик?

Юра. И его бери.

Аля. Он же незаконный. Мать про него и знать не знает. Она меня убьет. Да и соседей стыдно.

Юра. Ну чем я могу тебе помочь?

Аля. Да твой он, твой. Мы с тобой в сентябре познакомились?

Юра. И что?

Аля. Помнишь, у Таньки на квартире заночевали после пьянки-гулянки?

Юра. И что?

Аля. Вот тогда все и вышло. Вот Костик теперь подрастает.

Юра. Да ты ж сама ко мне пришла, сама! Говорила, что глаз на меня положила и что ни на что не претендуешь. Говорила?

Аля. Мало ли что говорила? Ребенок-то твой. Считай: (загибает пальцы) сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь, январь, февраль, март, апрель, май. Ровно девять месяцев.(Юра смотрит на нее с ужасом. Входит Анна)

Анна. А Костик-то спит. Сколько ему? Годика четыре?

Аля. Что вы! Только три года (закрывает себе рот, оглядывается на Юру)

Юра. (ошарашенный) Как три года? Ты же говоришь...Так он мой или не мой? Мы с тобой всего год, как познакомились.

Аля. Твой он, все равно твой. Я одного тебя всю жизнь любила и люблю. Правду говорю. Вы, Владимир Петрович, почему так на меня смотрите? Думаете, небось, ловлю парня? Вот никто понять не может. Что я, замуж не могу выйти? Вон пожилой один, возле нашего общежития проживает, все вокруг меня увивается, Аля да Аля. Говорит, что вдовый. Вы не верите?

В.П. Почему? Вполне верю.

Аля. Это я в последний год немного располнела. Но я диету одну знаю, надо только ничего не смешивать, а так ешь, что обычно; только я к хлебу привыкла. Без хлеба никак.(после молчания) Если б не Костик, я бы давно замуж выскочила, а так... Этот пожилой тоже: ”Зачем, говорит, мне ребенок”? Не верите?

В.П. (подавился чаем) Верю, верю.

Аля. А ты, Юра, не думай. Если не любишь, не женись, никто не заставляет. Я как-нибудь и одна нашего мальчика воспитаю (плачет)

Мне только что обидно. Я пока молодая, учиться могу и денег подзаработать, приодеться да и мир посмотреть - сейчас вон все ездют. А теперь я с этим пацаном, сиди на месте, никуда не тронься, живи на гроши. Я ж молодая! Вот теперь меня мать к себе зовет в Шахты. Там вроде обстановка получше стала. А куда его деть, Костика, ума не приложу. Нет у меня здесь никого. Подружки тоже все непристроенные. Юр, ты веришь, что твой ребенок?

Юра. Мой? Да как же?

Аля. А ты поверь. Правда это.

Анна. Успокойтесь, девочка. Устали?

Аля. Еще бы не устать. Полы в подъездах мою, когда он спит. Дворничаю.

Анна. Бедная.

В.П. А тот, пожилой, про которого вы рассказывали, он как вам - нравится?

Аля. Да что вы - нравится, не нравится. Маленький что ли? Пошла бы за любого, только взял бы с ребенком.

(Звонок в дверь. Анна, Лаковкин и Юра в растерянности смотрят друг на друга)

В.П. Это Джорджо. (к Анне ) Надо открыть. Надеюсь, он не вооружен.

(Открывает дверь. Входит маленького роста пожилой итальянец, одет в светлый костюм)

Джорджо. Сальве! Я ваз приветзтвую! (оглядывается) Дове есть Сильвия? (рисует в воздухе женскую фигуру) Сильвия, капито? Ла миа рагацца...

Анна. Господи, забыла все итальянские слова!

(Джорджо оглядывает комнату и видит Алю)

Здразтвуйте! (улыбается) Рагацца русса?

Аля. (одергивает платье) Да, да. (Джорджо обращается теперь исключительно к ней)

Джорджо. Сильвия нон че, нет, си?

Аля. (кивает) Си,си. Нет ее, нет, убежала. (показывает на дверь)

Джорджо. Очень приятна. Джорджо. (протягивает руку Але, потом всем остальным) О, уна фамилья русса. Луй (показывает на Юру) туо фрателльо, бразер?

Аля. Си, си, бразер, конечно.

Юра. (с яростью) Какой я тебе брат?

Аля. Молчи! Кто ж ты мне - муж что ли?

Джорджо. (показывает на себя) соно коммерчанте. Один мезяц в Руссии. Очень приятна.

Анна. Хотите чаю? (разводит руками) Не могу вспомнить ни одного итальянского слова. Те? Иль те?

Джорджо. Иль те руссо. Очень приятна.(садится за стол рядом с Алей. Анна наливает ему чай. Джорджо смотрит на Алю) Рагацце соно красивый. Анке е Моска е красивый, си?

Аля. Си, си, как же! Всем иностранцам нравится. Вы на машине? (показывает руками руль)

Джорджо.(кивает) Си, си, кон ля маккина. Машина, си. (подходит к окну) Ла миа маккина кви, машина туда (показывает за окно, возвращается за стол и делает глоток из чашки, кривится).

Русси пьют чай и водка. Итальяни преферисконо манджаре. (показывает) еда...( Але) Вуоле андаре аль ристоранте? Ристоранте руссо?

(Молчание, все замерли)

В.П. Аля, кажется, он приглашает вас в ресторан.

Аля. А что? И поеду!

Анна. Но вы забыли про Костю.

Аля. (жестко) Не забыла вовсе. Костик пока побудет у вас. Проснется, покормите чем-нибудь. Завтра я его возьму. (поднимается) Пойдем, итальяна.

В.П. Но как же так! Аля, вы отдаете себе отчет? Вы понимаете, на что идете?

Аля. (с вызовом) Не маленькая. Все понимаю, папочка. (всем) Спасибо за чай. Мамочка, до свиданья. Братишка, счастливо оставаться! (Идет к двери, за ней итальянец, Аля внезапно возвращается) Юрий, ты меня первый оттолкнул. Теперь вся вина на тебе (стоит в нерешительности) Подожди, итальяна, дай с братом попрощаться (подходит к Юре и душит его в объятиях)

Джорджо. (подходит к Анне) Е фрателло, бразер, о амико?

(Анна не знает, что ответить)

Аля. Бразер, бразер, итальяна. Амико разве бы отпустил с тобой? Идем.

(Уходят. Оставшиеся сидят в молчании. Из Юриной комнаты доносится громкий детский плач.)

Та же квартира. Утро следующего дня. Из Юриной комнаты раздается глухой детский плач. В комнате Лаковкина беспорядок. Анна и Юра стоят возле двери, одетые. Лаковкин в домашнем костюме.

Юра. Я побежал. Цадиков назначил на 9. Посижу в коридоре, разведаю обстановку.

В.П. Юра, по-моему, вы не открывали учебника.

Юра. Цадиков спрашивает по лекциям. (смотрят друг на друга)

Вы правы, наверное, я провалюсь. Ну, хоть попробую. Мама, мы вместе?

Анна. У нас начало тоже в 9. Мой доклад последний. (Юре) Подожди, посмотрю, что с ребенком. (заглядывает в комнату Юры, выводит оттуда маленького Костика) Ну что ты плачешь? Мама скоро придет. Ты же к папе хотел.

Костик. (перестает плакать) А где папа?(смотрит на Юру и на Лаковкина. Они оба замерли) Ты папа (показывает на Юру). А ты деда (показывает на Лаковкина. Смеется) Я хочу сосиску.

Анна. Владимир Петрович, есть у вас что-нибудь? Его надо покормить.

Юра. Мама, мы опаздываем.

Анна. Подожди.(достает из сумки яблоко) Ты любишь яблоки?

Костик. (отрицательно качает головой) Хочу сосиску. Хочу гулять. Хочу к маме.(убегает в Юрину комнату)

Анна. Может, мне остаться?

Юра. А доклад? Не шути - ты приехала на конференцию.

Анна. Владимир Петрович, почему вы молчите? Вы останетесь с мальчиком или нет?

В.П. А есть какая-нибудь альтернатива?

Анна. Но...но если вы не хотите, я останусь.

Юра. Мама, не говори глупости. Идем скорее.

(Анна ждет ответа Лаковкина)

В.П. Идите. Я с ним останусь.

(Анна и Юра уходят. Лаковкин наводит порядок в комнате, потом садится за стол. Из приоткрытой двери за ним наблюдает Костик)

Костик. А мне? Я тоже хочу сосиску.

(Лаковкин берет тарелку и кладет на нее сосиску для Костика)

В.П. Оказывается, мы с тобой оба любим сосиски. Главное - быстро. Раз - и сварил. После завтрака я обычно гуляю. Ты со мной? (Костик кивает) Тарелки мыть будем? (Костик отрицательно качает головой) Нет, тарелки, пожалуй, помоем. Во всем нужен порядок. Понял?

(Идет на кухню с тарелками, возвращается)

Костик. А где мама? Хочу к маме.

В.П. Мама скоро придет. Но до ее прихода мы должны сделать одну вещь.

Костик. Какую?

В.П. Секретную. Расскажу по дороге. Возьмем что-нибудь на дорожку.

(Подходит к столу, берет из корзинки несколько сухарей, рассовывает по карманам)

Теперь пошли. (останавливается) Знаешь, только не зови меня “деда”, хорошо? Ну разве я похож на деда?(вытягивается)

Костик. Ты не деда, а кто?

В.П. Вова. Просто Вова. Я Вова, а ты Константин. Где твоя одежонка? Пора самому одеваться (одевает Костика) Вперед, Константин!

Костик. Вперед, Вова!

(Отправляются. За окном праздничная цирковая музыка)

Та же комната вечером того же дня. За столом Лаковкин, Анна и Костик. Костик ест и оживленно рассказывает.

Костик. В зоопарке мы с Вовой сделали одну секретную вещь.

Анна. С каким Вовой? Ах, с вами. И что за секретная вещь?

Костик. Мы пришли к большому-большому слону. Но он все равно был худой и голодный. И мы ему дали сухарик, когда никто не видел.

Анна. И он съел?

Костик. Кажется, съел, он был та-акой голодный! (зевает) Он бы и клубнику тоже съел, и пирожные. Я бы с ним поделился. А в цирк мы когда пойдем?

В.П. В следующий раз. ( к Анне) Я, знаете, сын циркового режиссера, но в цирке не был сто лет. С мальцом обязательно сходим!

Анна. Т-с-с. Он заснул.

(Осторожно берет Костика на руки и уносит в Юрину комнату.)

Анна. (вернулась и села к столу) В Москве все есть. Клубника из Испании, пирожные из Германии. В нашем захолустье попроще, да и подешевле. Сбежала с конференции и прошвырнулась по магазинам.

В.П. А доклад?

Анна. А, гори он синим пламенем! Сказала, что у меня температура, что сильный бронхит. Отпустили с богом. А доклад...он большого интереса не представляет. Там об особенностях художественного восприятия... Я на своих уроках детям рассказываю об одной русской песне, вы знаете, наверное, - той, что Пушкин любил, “Матушка, что во поле пыльно”. Впрочем, у меня запись с собой. (звучит песня) Я, знаете, когда ее впервые услышала, потрясена была ее безысходностью. А песня-то свадебная, в ней о сватовстве поется. Ведь мать с самого начала все знает и понимает, а дочка боится интуитивно, но еще надеется - авось, Бог или мать помогут. Но увы! Слушайте конец.. Какой фатализм. Здесь не материнское предательство, нет! Мать не предает дочь, она подчиняется обстоятельствам, которые сильнее... Согласитесь, эту песню нельзя слушать вполуха. Она захватывает целиком, в ней жизненная трагедия, в ней народная мораль... Это итальянскую канцону мы слушаем, наслаждаясь. Какая мелодия, какой голос у тенора! Здесь что-то совсем-совсем другое. Мы воспринимаем не красоту как таковую, а нечто большее, может быть, голос души? (опомнилась) Ох, что это я... Прочла вам целый доклад... Так получилось, что я увлеклась народным творчеством еще студенткой...был у нас профессор, впрочем, я вам говорила.

В.П. Да, фатализм. Он у нас в крови. Пусть идет как идет. Вот вы... вы способны переломить свою жизнь? (смотрит на Анну, она смотрит на него)

Анна. (как бы про себя) Похож, удивительно похож на Георгия... Да, так вот о преломлении жизни. У меня муж. Он преподает в нашем университете. Физику. Активно занимается политикой. Член местной секции Думы. Сейчас находится на Тайване в составе своей секции. (после паузы) Мы почти чужие люди. Способна ли я поменять свою жизнь? Нет. Поздно. Да и Юра. Юра в нас нуждается, в обоих.

(В этом месте почему-то звучит начало итальянского романса, может, оно послышалось вдруг моим героям?)

(Телефонный звонок)

В.П. Лаковкин слушает. Юры нет, не знаю, он на экзамене.(вешает трубку) Ни здравствуйте, ни до свидания! Что за девицы - бросают трубку и все. (другим тоном) Значит, надежды нет?

(Телефонный звонок)

Лаковкин слушает. Юра на экзамене. Когда вернется, не знаю. Хорошо, передам. Будьте здоровы.(вешает трубку) Эта хотя бы вежливая. Леной зовут. (другим тоном) У нас с вами так мало времени. А тут эти телефонные звонки... суматоха с ребенком... Я понимаю, трудно расставаться с положением. Он вас обеспечивает материально, а я гол. Но если у меня появится надежда... Аня, не уходите! Не бросайте меня, как та, как Аля. Когда вы рядом, у меня ощущение, что я живу. Можно...можно я вас поцелую? В щечку, хотя бы в щечку?

Анна. Ой, что вы, я потная, набегалась по Москве.

(Лаковкин целует ее в щеку)

В.П. Послушайте, мне кажется, что эта...как ее? Аля...не вернется. Давайте возьмем ребенка на воспитание, а? Такой чудный мальчуган. Будем его растить. Смотрите, у меня неплохая квартира. Москва. Центр. У нас будет два сына - Юра и Костя, большая семья, по нашим временам. Я найду работу. В школах, говорят, сейчас неплохо платят. Я кандидат педагогических наук...Аня, только не говорите нет, прошу вас.

(Анна грустно качает головой)

Жизнь пуста, бездумна и бездонна... Жизнь пуста, бездумна и бездонна... С вами она обретет смысл.

(Анна качает головой)

Только не говорите ничего, пожалуйста. Словами мы все губим. Молчите. Я буду говорить. Впрочем, я уже все сказал.

(Оба молчат. Тихо звучит грустная итальянская мелодия)

(Звонок в дверь

(Лаковкин открывает. Быстро входят Аля и Джорджо. Аля неузнаваемо преобразилась, другая одежда, другие повадки.)

Аля. Чао! А где Костик?

В.П. Костик... Костик спит. Значит, все-таки вернулась.

Аля. Не ждали? Думали, подкинула дитя и убежала? Нет, Костика никому не отдам. Джорджо его будет любить, правда, Джорджо? Костик ами? (Джорджо радостно кивает) Он на будущей неделе уезжает к себе в Фальконару. Мы едем вместе. Джорджо, мы инсьеме едем, да?(Джорджо радостно кивает)

Джорджо. (обращается к Лаковкину) Рагацце руссе белле, девочки красиви, верно, дебушка? (хлопает Лаковкина по спине)

В.П. “Дебушка”- это “дедушка”? Не старее вас, молодой человек.

(Ответно хлопает Джорджо, тот ежится)

Анна. Садитесь, посидите немного. Костик скоро проснется. Они с Владимиром Петровичем пол-Москвы прошагали.

Аля и Джорджо садятся, Аля очень оживлена, но все время оглядывается)

Аля. А Юры...нет?

Анна. Он на экзамене и , наверное, будет поздно.

(У Джорджо звонит сотовый телефон)

Джорджо. Пронто. Ки парла? Сильвия? (не знает, что сказать)

Аля. Ах, Сильвия. Чечмечка паршивая... Дай-ка мне трубочку, Джорджик.(берет трубку) Сильвия, чао! Ты откуда звонишь - из Бутова? Или на Голубом озере с охранниками загораешь, горемыка? Слышала, мы с Джорджем скоро в Фальконару отбываем, провинция Марке. Джордж ведь у меня маркеджано. Ты маркеджано, Джорджик, да? (Джорджо радостно кивает) Так что теперь, Сильвия, ты за меня не беспокойся. Я свою дорогу нашла. И за Юру тоже не думай. Без тебя со своими делами разберется. Мы с Джорджиком желаем тебе, Сильвия, найти свое женское счастье. Верно, Джорджо? (Джорджо кивает. Аля вешает трубку). Не могу я больше ждать. Где Костик?

(Уходит в комнату Юры, оттуда раздается недовольный плач. Выходят Аля и Костик.)

Костик. Не хочу домой! Хочу здесь! Хочу с Вовой!

Аля. А мы вот с этим дядей поедем, с Джорджем.

Костик. Не хочу с дядей! Хочу с Вовой!

Аля. (шлепает его) Не реви! Не маленький!

В.П. Оставьте ребенка. Пусть успокоится.

(Аля берет Костика на руки, он плачет)

Аля. На машинке хочешь? Хочешь на машинке?

Костик. (перестает плакать) На машинке? Хочу!

Аля. У дяди есть машинка. О-о-чень большая. Джорджо, си?

(Джорджо радостно кивает) У дяди есть домик на море. Джорджо, си? (Джорджо радостно кивает)

В.П. У дяди есть жена итальянка, старая и толстая...

Аля. (другим тоном) Про жену ничего не известно. Может, есть, а может, и нет. Пойдем, Джорджо! Андьям!

(Джорджо, улыбаясь, идет за ними, выходит. Аля возвращается. Обращается к Анне и Лаковкину)

Когда Юрий вернется, скажите ему, чтобы...чтобы лихом не поминал.(весело встряхивается) А уж Костика ему больше не видать! Нет, не видать! (выходит)

В.П. Костика нам больше не видать. Чудный был малыш. Я уже немного привык к нему. Тот, первый Костик, был еще только комочком плоти, а этот уже с сознанием.

Анна. И тот был с сознанием. Говорят, новорожденные дети иногда плачут потому, что боятся потерять мать. Они все прекрасно соображают еще до рождения, в материнской утробе. Просто нет у них языка, чтобы высказаться.

В.П. Я подумал: а вдруг то же происходит с нами после смерти, мы есть, наше “нечто” существует, но мир уже нас не понимает. (шепотом) Мне порой кажется, что мама рядом, возле меня, но разговор с нею невозможен, она за чертой.

Анна. Если ваша Аля действительно умерла, куда делся ребенок?

В.П. Не знаю, ничего не знаю.

Анна. Вы говорите, прошло десять лет - значит он уже большой, десятилетний.

В.П. Да что вы? Неужели уже десятилетний? Я в 10 лет начал писать стихи.. Почему-то все про слонов.

Со своим огромным хоботом

Может слон работать роботом.

Вы слышали, что слоны приходят умирать на то место, где они когда-то родились? А мне в случае чего и приходить не надо. Здесь родился, здесь прожил больше полсотни лет, здесь и умру. И вот только что обидно, что ничего после меня не останется. Квартира отойдет государству, если не найдется какой-нибудь прыткий родственник, одежду и мебель растащут соседи. Кому, зачем была нужна моя жизнь? Какой в ней смысл? Бог, тебе нужна такая жизнь? Мне - нет. Аня, вы меня слышите?

Аня. Слышу ли я вас? Я думаю. А что останется после меня? Мои ученики? Юра? Как долго его нет... Наверное, провалил экзамен и слоняется по городу. Или вовсе не ходил сдавать. В кого он такой? Безответственный, ленивый...

(Три звонка в дверь. Лаковкин открывает. Вбегает Юра, сильно возбужденный)

Юра. (кричит) Ура! Я сдал! Сдал микробиологию! Владимир Петрович, дорогой, дайте я вас расцелую! (целует Лаковкина) Мама, где ты? Это ты принесла мне фортуну. Вы понимаете, я ведь ничего не знал, ничего, ни по учебникам, ни по лекциям. Так только просмотрел кое-что. Сначала вообще не хотел идти, а потом решился, дай, думаю, попробую, терять-то все равно нечего. Цадиков первый вопрос, второй, третий. Ну - ничего. Бормочу что-то, все мимо, мимо. Вижу, он краснеть начинает, сейчас выгонит. Вот ,говорит, молодой человек, вам последний вопрос: ” Что провоцирует инфекции мочевых путей”? А я знаю, знаю. Владимир Петрович, помните, вы бумажку с пола подняли и вслух прочитали? Я так бодренько оттарабанил:” Инфекции мочевых путей провоцируют энтерококки”. Цадиков:”Уточните, какие энтерококки”? Я: ”Грам-позитивные”. Все, баста. Больше ничего не знаю. Смотрю на него, как кролик на удава, а он: ”Ладно, молодой человек, может, вы урологом будете, только, говорит, выучите и все прочее, и ставит в зачетку ”удовлетворительно”. А? Вот повезло, так повезло! Теперь до физиологии целая неделя. Отдохну!

Звонок телефона (опасливо)

Это, наверное, меня. Меня нет.

В.П. (берет трубку) Лаковкин слушает. Юра? Он...э...на экзамене. Нет, еще не пришел. (кладет трубку) Ни здрасьте, ни до свидания!

Звонок телефона

Лаковкин слушает. Нет, Юры еще нет. Да, конечно. Всего доброго. (кладет трубку) Эта та, что повежливей, Леной зовут.

Анна. Юра, собирайся. Поедем ломой. Папа завтра как раз возвращается с Тайваня. Хоть посмотрит на тебя, а, может, даже и переговорит по-мужски. Учебники бери с собой.(смотрит на часы) Десять минут тебе на сборы. Постараемся успеть на восьмичасовой.

(Лаковкин застыл)

В.П. Я правильно понял: вы уезжаете?

Анна. Да. (тихо) Хочу увезти Юру от всех этих девиц. Пусть несколько дней поживет дома, в покое.

В.П. А я? Мне что делать? Вы не понимаете, я жил как в слоновьей коже, отгородясь от всего, и в то же время я ждал, все время ждал, вот в один прекрасный день она вернется - и я оживу, пробужусь от спячки. И что теперь? Что впереди? Одинокая старость? Болезни? Смерть? Что мне делать?

Анна. (после молчания, робко) Может, усыновить ребенка? Все-таки живое существо... Или своего попробовать найти, ну того, Алиного, Костика первого...

(Лаковкин безнадежно машет рукой. Выходит Юра с походной сумкой).

Готов. Ну, молодец, быстро собрался. Учебники не забыл?

Юра. Попов спрашивает исключительно по лекциям. Но у меня лекций нет. Так что не взял ни учебников, ни тетрадей. Приеду - у кого-нибудь займу.

Анна. (качает головой, но любуется сыном) Ох, горе! Присядем на дорожку(садятся) Пора. Счастливо вам оставаться, Владимир Петрович ! (подает руку)

Юра. Владимир Петрович, я как приеду, заплачу вам за прошлый месяц, родители мне дадут.

Анна. (прислушивается) Юра, так ты за квартиру должен? Что ж ты сразу не сказал ? (к Лаковкину) Сколько?

В.П. Да как обычно. Не надо бы сейчас, в такую минуту...

Анна. (Достает из сумочки деньги, отсчитывает, передает Лаковкину) Вот, пересчитайте!

В.П. (кладет деньги на стол) Минуточку!

Анна. Юра, беги вниз, может поймаешь машину.(Юра убегает)

В.П. Я хотел бы поцеловать вас...в губы.

Анна. Да что вы в самом деле, я опаздываю, а вы! Володя, не подходите!

(Лаковкин целует ее и не отпускает)

Вы приедете? Я буду вас ждать.

Анна. (думает) Не знаю...

Голос Юры снизу. Мама, я поймал.

Анна. Пустите, мне нужно бежать!.

В.П. Не отпущу. Приедете?

Анна. Может, и приеду. Чтобы за Юрой присмотреть.

В.П. (отпускает) Идите. Идите к вашим мужчинам.(Анна уходит)

Кожу со слона содрали.

Слоник выживет едва ли.

(Подходит к гитаре, висящей на стене; снимает, пробует подобрать знакомую итальянскую мелодию.

Звонок телефона. Лаковкин медленно подходит к телефону, берет трубку)

Лаковкин слушает. Что? Юра? Юры нет. Никогда не будет. Он уехал. Куда уехал? А в Бутово. К своему тестю, охраннику. Да, есть, и жена, и ребенок. У Юры все есть. Нет, что вы, я не пьян. Всего вам самого доброго!

(Вешает трубку. Минуту стоит в задумчивости, подходит к телефону, набирает номер)

Девушка, вы не подскажете, как можно найти ребенка. (тихо) Пожалуйста, не кричите. Я вас серьезно спрашиваю. Я хочу найти ребенка, любого, но лучше, по имени Костя, десяти лет. Нет, я действительно не шучу. Я серьезно. Не надо кричать!

(Отбой телефона. Медленно кладет трубку)

Анкона, лето 1998